Замечательная старая статья известного гарднерианского блогера Торн Муни, которую я перевел давно, но совсем забыл об этом! За исключением ее слов о педагогике (я не педагог и не в курсе), могу подписаться под каждым словом. Оригинал тут https://www.patheos.com/blogs/oathbound/2016/08/i-am-not-your-teacher-unless-youre-on-my-roster/
Я тебе не учитель (если твоя фамилия не записана в школьном журнале)
Я – учитель.
И не в том смысле, что я провожу языческие встречи, даю мастер-классы или провожу ритуалы (хотя я все это тоже делаю).
Нет, я имею в виду, что я действительно учительница в школе. Я получила высшее образование в области развития когнитивных способностей человека, педагогики, теории преподавания. Я сдала кучу экзаменов, прошла обязательную практику, получила государственный сертификат педагога.
Я все еще новичок в этой профессии, и работы выше крыши. Я понимаю теперь, что моя работа состоит не только в том, чтобы заботиться о своих учениках и передавать им знания, но и в соблюдении странного федерального и местного законодательства. Я обязана писать подробные учебные планы на каждый день, обосновывая выбор методологии и соответствие моих учебных планов государственным стандартам обучения. Школьная администрация старается заставлять всех плясать под одну гребенку. Школа – это рассадник подковерной борьбы между учителями за свое место под солнцем. Это уже не говоря об учебных пожарных тревогах, которые мы с вами помним с детства. Теперь есть еще и такая вещь, как профилактика действий при теракте, где нас обучают, как спасать себя и учеников, если в нас кто-то стреляет.
Иногда становится реально страшно.
С тех пор, как я стала школьной учительницей, мне все больше не нравится использование термина «учитель», когда обсуждают то, что происходит в ковене. Я понимаю, что люди по-разному воспринимают слова, и в разных странах слова имеют разные значения. Тем не менее, я считаю, что каждый из нас бессознательно привносит в слово «учитель» набор ожиданий и ассоциаций, связанных в первую очередь с школьными учителями.
В ковене я не учитель. Для меня обучать кого-то означает создание учебного плана, предварительная подборка упражнений, заранее обозначенные стандарты измерения прогресса учеников и конкретная конечная цель обучения. Сам процесс обучения строится на опробованных стандартных методиках, на изучении первичных статистических данных о прошлых методах и результатах обучения, и самое главное – гибкость методологии, позволяющая эффективно обучить любого ученика, пришедшего в мой класс, вне зависимости от его возможностей и интереса к предмету.
Некоторые расширяют значение слова учитель, говорят «весь мир – мой учитель» или «все мы учим друг друга». Но при этом слово учитель теряет значение, становится бесполезным. Да, мы можем научиться, обозревая примеры поведения окружающих. Каждый день мы учимся чему-то новому, ведь именно так и работает наш мозг. Но процесс обучения у учителя подразумевает активный осознанный процесс и набор практических навыков и умений, а также разницу в силе, иерархию, между учителем и обучаемым. Подобной иерархии в ковене быть не может.
В моем личном опыте, мы так часто говорим об обучении Ведовству и учителях, не принимая во внимание, как эти слова воспринимаются нами в прочих, не связанных с Язычеством областях жизни (школа, институт, курсы повышения квалификации и так далее), что многие новички ожидают, что снова будет все как в школе. Школьные учителя наводят дисциплину, заставляют подчиняться правилам школы, дают точные указания, как и что надо учить, заставляют учить материал, вызывая периодически к доске, проверяют знания с помощью стандартных тестов, и по прохождению материала позволяют ученику приобретать все более сложные знания. В конце концов каждый класс стремится к определенной цели – набору стандартных знаний и умений. Б.Ф. Скиннер четко показал нам, как такой подход влияет на поведение человека.
Но это не то, чем я занимаюсь в ковене.
Конечно, большинство интересующихся Ведовством людей никогда не скажут мне, что ищут именно школьного подхода к обучению. Но иногда они ведут себя так, будто ожидают, что их будут учить, как в школе. И хочу признаться, что меня раздражает, когда великовозрастный «ученик» ожидает, что я буду возиться с ним так же, как я вожусь с моими восьмиклассниками: напоминать им делать домашнее задание, спрашивать выучили ли они главу из учебника, наказывать за плохое поведение и поощрять хорошее поведение, постоянно придумывать им новые прикольные занятия, чтобы помочь им справиться со скукой, которая возникает от недостаточности собственной мотивации ученика. Нет уж, спасибо, друзья.
Я понимаю, что есть ковены с четким учебным планом и формальной оценкой знаний, в основном в виде тестов и докладов. Мне кажется странным оценивать духовное развитие человека, его близость к богам и традиции, эффективность магии с помощью стандартных тестов. Посвящение в ковен, первое или второе никак не связано с количеством зазубренного материала. Я всегда говорю тем, кого посвящаю, что меня не удивить количеством прочитанных книг. Любой человек может купить и прочитать любую книжку. Тем более я не хочу читать ваши доклады – мне и на работе хватает. Если бы мне были нужны в ковене писатели и читатели, я бы посвятила моих университетских студентов (ну по крайней мере некоторых).
Но это мое личное мнение.
В ковене я принимаю решения по «чувству в животе». Это чувство приходит от богов. Это и есть магия. Это инстинктивный процесс, никак не связанный с поддающимися учету стандартными факторами. Ты не можешь получить за Ведовство «пятерку», ты зачастую даже не можешь внятно объяснить окружающим чем ты занимаешься. Я посвящаю людей, когда чувствую, что они готовы – когда они показали мне, что готовы. Это не связано с выполнением конкретного задания, или написанием доклада в срок. Это никак не связано с продолжительностью нашего знакомства, не связано с их знаниями истории или воспроизведением из памяти таблицы корреспонденции магических элементов, или что они выучили «правильные» ответы на мои вопросы.
Есть ряд вещей, которые я хочу, чтобы люди понимали и знали – кто и как повлиял на нашу ветвь Ведовства, от кого мы произошли и как относимся к другим ветвям и все такое – но даже эта информация, сама по себе, никак не влияет на тот факт, являются они ведьмами или нет. Более того, я ожидаю, что новички обладают внутренним источником мотивации, своей собственной, желанием самостоятельно познать секреты, методики и таинства, вместо того, чтобы записывать за мной, когда я разглагольствую о работе, которую я сама делала, как будто я эту работу делала за них. Я могу указать на источники или поделиться собственным опытом, как это было для меня, но я не смогу выразить в лекции или удобной диаграмме суть того, что предстоит испытать им лично, как могла бы сделать с учениками в школе. Как я делаю, когда исполняю роль «учителя».
Как «учитель», именно я отвечаю за процесс обучения детей в моем классе.
Но в ковене эта ответственность лежит на самом посвященном, на независимом взрослом самодостаточном человеке. Я могу показать, как Ведовство отражается в моей жизни, как я творю магию, как работает моя традиция и почему я ее люблю. Я предоставляю возможности людям участвовать в ритуалах и работе ковена. Я могу предложить определенные способы решения тех или иных трудностей, могу предоставить доступ к материалам. Я требую уважения к обычаям моего ковена. Но я не отвечаю за прогресс людей, за их духовный рост. Это их личная ответственность.
Когда я веду мастер-классы на языческих мероприятиях, я предпочитаю называть себя «спикером» или «лектором». Ведь даже в институте у нас есть «профессоры» и «лекторы». Они не учителя. Педагогика – это отдельная научная дисциплина и большинство университетских лекторов и профессоров не изучали педагогику и не владеют нужными навыками и методикой.
Что такое быть Верховной жрицей.. Я посредник. Я – врата. Я ведьма. Я служу богам. Может быть это семантика, но есть четкая разница между тем, что я делаю в классе и тем, как я направляю людей в ковене. И я перестаю быть «учителем», когда выхожу из здания школы.
Автор: Торн Муни, 31 августа 2016 года, перевод Гвиддона 28 июля 2017 года.
